Ты прости, что скрываю всё снова... К***

День оказался чуть многим сложнее, чем обычно… И, значит, я был слегка не готов…

Всё кружилось и закручивалось быстрее, и мне не удавалось всегда удачно парировать выкрутасы одиозных волчков происходящего и готовящегося.  Хотя, ничего невероятного не было – только бизнес… обыденный, рутинный, коварный, слегка насмехающийся над нами…

Впрочем, никогда не бывает потерянным всё, абсолютно всё… И, даже самая малость способна воскрешать нас из толщи бед…  Но я был так опустошён, убит, раздавлен… И, впрочем, наверно, уже сто сотен лет  никого не любил, или почти не любил… Потому что, так и не научился переносить старых поражений, и терпеть боль прошлого… такую явную и неутихающую боль…

Мой рабочий день остыл отвагой. И ежедневная рутина требовала от него завершающих точек… Логический конец, почти военным действиям на производстве, наступил!

Я сел в свой джип… Шумы улиц и площадей, скворечен и ларей, забегаловок и приютов, бутиков и «секондхэндов» тут же стихли… И я, тоже, почти утих…

Ключ, входящий в замок зажигания, словно по маслу, навёл меня на восторженные и сладкие, может, немного непристойные мысли…

Оставив «это» будущим стихам… я повернул «зачинщика» на пол-оборота…

И моя машина нежно заурчала, прося перед дорогой чуть согреться…

Зеркало обратного вида было занято серо-сизым и немного кривоватым по геометрии «Опелем»… Странный мудила, на не менее  странной американо-немецкой машине, подпёр меня в самый бампер…

Мне, впрочем, было насрать на это, ну или… почти насрать…  Я включил заднюю передачу… И  хруст бампера сзади – мой был из металла – приласкал слух!  Я решил зафиксировать победный факт, и сдал ещё чуть назад… Жёлтый кожаный портфеляка* заулыбался стальными фиксами-застёжками! – я извлёк из него ежедневник…  На выдранной страничке из-под моего истёртого временем и мыслями стиховного пера появилась строчка – «Не ставь пжста агрегат больше мну в зад ближе двух эм!».  Нарисованный  чёртик с рогами снизу дополнял всё несказанное… впрочем, как мне казалось… Моя страховка  была убедительной – и я не постеснялся вписать на всякий случай свой номер телефона в листочек, который приколок к «дворнику» лобового стекла «иномарки».

Я выехал на Заневский* и успокоился… Или почти успокоился…

В голове крутилось только одно – напиться и пойти домой, или… не пить… и пойти к тебе, сделав что-то необычное и приятное...

Мечтаю –  это помогает… Представляю – А это уже лечит…

Ты радуешься, и радуюсь я!

Ты становишься  волшебной, нежной…

А я? – Эх… Я – обычно, уже лечу!!!  И  забываю плохое, неважное, удручающее…

Хотя… Старый «Шотландец»* тоже неплохо справляется с этой задачей!

(Опыт передряг всё же заставляет помнить о разном!)

Почти ювелирный обвод машины вокруг клумбы с «матвиенковскими»* цветочками, и я топлю в газ, что есть мочи!!! Ветер близких перемен шуршит по стёклам моей машины… и это так обнадёживает!!!

Впрочем, миновав целый мост через Неву* в самом широком её месте, уже через минуту я повисаю на ремнях безопасности – «бабушка вступила на жёлтую зёбру!»… Вот ведь, блин!!!

Ну, тормозить, дык, тормозить… Киоск с цветами, зияющий справа, сделал мне подсказку! – И я решил, что выбора у меня в общем то и нет…

Конечно сегодня мой путь к тебе!!!!!!

Свежие салатно-белые орхидеи, которые ты боготворила (и я тоже),  дарили мне надежду… Или, возможно, что-то более…

Я купил красное «Абрау-Дюрсо»* – ты очень любила эту «газировку»… со взбитыми сливками и клубникой!  И на всякий невероятный случай… всё же припас «Шотландца»… Он занял специальный потайной карман в моём кожаном «Желторотике»… Хотя, как могла поллитровочка быть незаметной?

И вот уже твой подъезд!!! Без лифта, видимо на каких-то крыльях, я долетел до пятого этажа… и наступил мизинцем руки на еле-заметную кнопЫчку звонка…

И… Постарался забыть работу… и все неприятности…

И, наверно, пожелал себе раствориться в ауре твоей любви…

В следующий миг… дверь открылась… Твоя улыбка зажгла что-то еле тлеющее во мне… Иссохший давно родник чувств был готов снова плескаться живостью и теплом…

Твой взгляд, как мне казалось, благодарил меня за то, что я всё-таки донёс себя живым до тебя и не напился…

Освежающий душ… Касанья твоих нежных рук и заморского травяного бальзама чистили моё тело и мысли… я слабел и отдавался воле желаний.. Отклик твоего тепла пробуждал во мне горячее… знойное… невероятное…

В твоих облаках мне было уютно, ласково, нежно…

«Шотландец» остался горевать на кухонном столе – я не привык ничего скрывать, и, поэтому изначально чётким жестом дал тебе понять, что припас себе тыл… на всякий случай…

Дурак! Эх, дурак…

Ты была умницей и мои инсинуации, конечно, не могли обидеть твою гордость…

Я проснулся уже многим позже, ночью, от нежного мурлыканья на груди – какую-то сладкую песенку ты пела во сне… И похоже для меня!!!

Я подумал – какая же ты всё-таки!!!

Моя!!!

Волшебная!

Чуткая!

Чудесная…

Ты ведь и есть моё счастье???!!!!

Как я без тебя?????

***

Очень странно в душе… 

Но всё чаще я слышу мотивы –

В них  сгорает беда,

Словно пух нерешённых проблем…

Я не смог позабыть

Твоё сердце

И славное имя…

Я почти погибал

В мнимых дебрях коварных измен…

Очень нежно в груди –

Словно птицей воркует надежда…

В глубине твоих глаз

Я тону всей своею душой…

Мне не страшно в пути,

И боязнь просыпается реже! –

Вновь мечтаю, как встарь,

Обойти

С кем люблю

Аналой*…

Очень,

Знаешь? –

Боюсь…

Ведь река так бурлила, чуть раньше –

В ней не виделся брод…

Мы погибнуть могли ни за что…

Но сейчас всё в былом…

Не читаются строчки из фальши –

И как прежде звучит

Нотой чувств

Над листами

Перо…

Благодарен тебе…

Ты прости, что скрываю всё снова…

Мне хотелось любви,

Я мечтал сохранить этот рай…

Мне хотелось отдать

Всё что есть,

И сердечное слово…

С ним себя водрузить

На горящий стиховный алтарь!

Поцелую тебя и забудусь во всём невозможном,

Чтоб однажды в возможном

Не смочь

Вновь тебя

Потерять…

11 мая 2009 года

Прим. автора:

Заневский – Заневский проспект в Санкт-Петербурге, является логическим продолжением Невского (главного проспекта города) на правом берегу Невы,

Соединяет Охту и Дачу Долгорукова (районы города)

Нева – главная река Санкт-Петербурга, протяжённость около 74 км, соединяет Ладожское озеро и Финский залив (Балтийское море)

«Желторотик», «портфеляка» – мой любимый портфель из буйволиной кожи

«Аналой» (церковн.) – столик на который кладут церковные книги и иконы.

Венчающиеся, по православному обряду, трижды обходят Аналой.

«Шотландец» – шотландский уыски – крепкий алкогольный напиток приносящий радость и умиротворение

Валентина Матвиенко – губернатор Санкт-Петербурга, любительница цветов в дурацких клумбах на пыльных улицах города…

«Абрау-Дюрсо» – знаменитое шампанское из одноимённого посёлка Абрау.  Абрау-Дюрсо (с тюркского) – озеро из четырёх вод (рек)