А из Тихого города можно вырваться только так.
Накружившись до воя в проклятой вольере предместий,
Стайке чистеньких крыш показать неумытый кулак,
Или, может быть, кукиш - что вроде бы даже уместней.
Город, чуя беду, стянет крепче объятья свои.
Он не сдастся без боя. Он будет канючить и плакать.
Перезвоном курантов клянясь в бесконечной любви,
С головой окуная в туманную душную слякоть.
Но и ты не сдавайся. Иначе уже никогда
Не спасешься из этой, жасмином приправленной, гнили.
Стань буйнейшим из буйных, ибо Тихие города
Любят тихих безумцев, уютных, как запах ванили.
Твой любезный тюремщик, брезгливо наморщивши нос,
До конца разуверясь в своей приворотной отраве,
Сможет только глядеть, как ты бродишь, как бешеный пес,
Весь всклокоченный, страшный, забывший издохнуть в канаве.
И тогда на рассвете печально мигнут фонари,
Тихий город, устав наконец от бессмысленной пытки,
Словно курдль, на которого поохотились изнутри,
Вдруг извергнет тебя, записав безнадежно в убытки.
Осторожно очнувшись, пощупаешь старый диван,
Скинешь на пол с размаху колючее облако пледа.
Все знакомо до боли и слез. В кухне капает кран.
Где-то греют мотор. И рычит рок-н-ролл у соседа.
Оглушенный немного, как будто вернулся с войны,
Смоешь яростным душем тоску одичалых скитаний.
В голове пустота. На губах - легкий привкус вины.
И огни за окном - бесконечная цепь мирозданий...
|
Главная 
