Давай пройдем по солнца самой кромке, по улочкам далеких городов, шуршащим листьями афиш и кленов. Вдыхая запах спелых винных ягод, мы встретим вечер где-нибудь в Бордо, а утро в Риме... Под плющом зеленым в рассветной тени дремлет Саламанка, и тонкой струйкой серого песка Каирский рынок оплетен, как кокон. В Киото – мхом исписанные камни, а в хмуром Реймсе низких туч каскад дождями бьет витраж высоких окон. Чуть влажный вереск на скале у Дувра и зеленью спеленутая Тверь – сто ярких жизней, сто ударов сердца продлится наше странствие по миру. Изъеденная ржавчиною дверь на две минуты станет в сказку дверцей. Войдем в нее! Мы здесь с тобою гости… желанные! Нас ждали воробьи. И темные решетки парапетов, и мокрый столик, и две белых чашки без нас скучали… Целый мир любви - за две минуты до прихода лета.
Написал (а) - Джон: В Киото – мхом исписанные камни, плетеная циновка и саке глотками обжигает очень славно, две палочки зажатые в руке... Парит вверху журавлик оригами течет спокойно тихий разговор лишь облака несутся к Фудзияме неспешности любви наперекор. Заколка расстегнулась, чуть игриво волна прошла по черным волосам, июнский ветерок ласкает сливу, касается губами к лепесткам... В Киото – мхом исписанные камни, уложены заботливой рукой они молчат, и только скрипом ставни нарушит ветер утренний покой... -(22:02)
Ответ: Нарушит ветер утренний покой улитки, задремавшей на рассвете. Она вздохнет, как много дней ей встретить в пути к вершине предстоит… - Постой, не торопись! Так сладок в этот час, благоуханный сон сливовых веток… - Нет, мне пора! Говаривал мой предок: «Взойти на Фудзи можно только раз!»
Почему-то улитку Иссы вспомнила... Спасибо! Балуете Вы меня, Джон!
Главная 
Спасибо! Балуете Вы меня, Джон! 
