Пришел ко мне сюжет один
На острие ножа...

Женился славный Насреддин –
Тот самый, что Ходжа.

Прошло пять лет – и Насреддин
Поведал мне в тоске,
Что он опять живет один,
Вися на волоске.

«Не стар я и совсем не плох,
Да, видимо, дурной...
Зачем сосватал сразу трех –
Хватило бы одной!

И прозвучал небесный гром,
И совершилась месть:
Толпой три тещи лезут в дом,
И троекратен тесть.

Да и за каждою женой
Во все глаза смотри:
Делил я ложе лишь с одной,
А на сносях все три!

Едва закончишь тяжкий труд
И сваришь вкусный плов –
Три шурина сидят и жрут,
И восемь свояков.

И жены бьют не в бровь, а в глаз,
Неистовством горя:
«Свекровь заколебала нас,
И звери – деверя!»

Ступи по дому только шаг –
И свара, ор, скандал;
И даже старый друг – ишак –
Из дома деру дал.

Я сыновей иметь бы рад,
А может, даже дочь –
Но весь эмирский бухарат
Не в силах мне помочь!

Горшки, пеленки, плач и крик –
Все это не по мне.
Я философствовать привык
В блаженной тишине.

Я стал тупым, угрюмым, злым,
В душе сгустился мрак;
Мечталось лишь вернуть калым
И сделать всем талак.

Всем ближним сотворить добро
Душевно был бы рад...
Увы, объехать так хитро
Наш строгий шариат.

Не вынес я семейных бурь,
Собрал манатки – и...
А дурь – и на Востоке дурь,
С семьей и без семьи.

Вновь сам себе я господин,
И говорю, дрожа:
Пусть лучше буду я один –
Но Насреддин Ходжа!»