Я смотрю в запылённое горло города,

Пусть не доктор, но почему-то меня назначили

Последить за выдохом трубопровода,

Поглядеть, как в иссохшей гортани небо прячется.

Вот внизу детский сад разрисован красками.

Несмышленыш – Черничные глазки – Как ты, доченька?

Делу учат детей, а потехе часто ли?

Беззаботные дни в лапах города укорочены.

Вот мамуля кормит меня вкусным пловчиком,

А папец прибавляет перца своими рассказами.

Мир сестры – «Посторонним В.» - мне  - и прочим всем.

Но пока я в гостях, вы как прежде ко мне привязаны.

И колдует за стенкой тёть Валя, гадина.

Как ей кажется, судьбы меняет на нашей улице.

Только Вася как пил, что судьбою дадено –

Так и пьёт, а коленки трикушек на это дуются.

Вроде «жизнь как она…». Вот язык колышется.

Все мы падаем в трещины губ городских. Нет смелости

Выбираться, орать, чтобы быть услышанным,

А не думать о часе, когда город стиснет челюсти.

Что же в очереди на жизнь – ждёте, плачете?

Отряхнусь. Поднимусь, обнимая за плечи дюжие…

Город мой, где нам сильными быть назначено,

Тихо шепчет, диктует на Ухо – а я пишу за ним.