Я б хотела принять на постой Гулливерову ногу…

С головою – наушничества не оберёшься.

Как ей, бедной, болтать(ся) – ни стоя, ни сидя, ни лёжа?

Ну повесишь как тыкву на кухне – и что с неё проку?

Нимфоманки пусть тащат себе богатырские чресла,

А любители шахмат, уборки и петтинга – тёплые руки.

Я же ногу твою по-хозяйски закину на кресло,

Буду пальцам загадки загадывать про Нибелунгов

И втыкать между ними мохнатые солнца – герберы.

И ладонью развенчивать кольца кудряшек у паха…

Нимфоманки взорвутся и лопнут от хлынувшей… веры.

Я, безверная, только намокну, наверно, от страха.

И усну в эмбрионовой позе под сводом колена –

ЗАмок жив. Но без кожи и рожи так пусто на ложе…

Ты уйдёшь поутру. Я шепчу: «Пусть меня отымели

Бесподобные ноги, но ты – целиком – безнадёжен».

P.S. Не пеняйте, коллеги, на грубинку в стихотворении. Это именно та, нужная эмоция.