Мир всегда привечал статистически средних людей И не жаловал тех, кто посмел не таким уродиться. Стае серых ворон далеко от четы лебедей, Но однажды и в ней появляется белая птица. Белопёрость бельмом на глазу выдает за версту. Инородцы по масти, по общим канонам – уродцы. Масса серостей среднего рода - на каждом кусту Не готова делить свое теплое место под солнцем. Непонятное легче сломать, чем, допустим, принять. Непривычный окрас – это скрытая форма протеста, А глумиться, сжигать, распинать или на кол сажать – Просто верное средство поставить неверных на место. На таких, как на чудо, всегда интересно смотреть. И ходили, смотрели, о чем-то шептались, кивали. Выбирали опасных, ссылая на верную смерть, Остальных, обложив, или там, ублажив, выкупали. Перекрасившись те, начинали банально стучать. Прикормить перебежчика – это гораздо удобней. Надо просто услышать, о чем он хотел умолчать, И весомо заметить: - Вот с этого места подробней. Иногда и один человек – это целый оркестр, Глаз да глаз за таким, от такого одни заморочки. На подобных обычно решительно ставится крест И прощальным аккордом - для верности жирная точка. Поредела, увы, популяция белых ворон. Из умеющих жить - формируется высшая лига. Свои правила, звания, зрители – свой чемпион, А диковинных птиц – в пресловутую Красную книгу. Только странное дело – породы как будто и нет, А она появляется снова и без разрешенья. Значит, все же выходит - на цвет не наложишь запрет. Пусть такая окраска и служит удобной мишенью. 29.03.2008 г. |