Средь кольца коронованных гор, на вершинах которых отдыхает усталое солнце жил великан. Был он так высок, что головой доставал до самого неба, так силен, что могучим ударом мог сокрушить любую из самых высоких гор. Но скучно было ему среди холодных угрюмых скал, и решил он спуститься к людям. Был великан добр и всем сердцем хотел помочь им.

А у самой границы гор жило большое и сильное племя. Но жадные, жестокие люди жили в этом племени. Черным вихрем налетали они на своих соседей, сжигали их дома, убивали мужчин, а женщин и детей угоняли в рабство. Увидели великана, спускающегося с гор, и разбежались с испуганными криками, потому что считали: сильный будет всегда обижать слабого. И сколько великан не звал их, не пришли к нему. Подивился великан человеческой глупости и пошел дальше.

Так добрался он до другого племени. Никто не стал здесь убегать от великана, но потому лишь, что остались в этом племени древние старики да малые дети. Собрали они все добро, что у них было, сложили перед великаном, поклонились ему в ноги и сказали:

- Возьми, господин, все, что мы имеем, только не убивай нас.

Дрогнуло сердце великана. Смахнул он набежавшую слезу, и там, где она упала, сделалось глубокое озеро, соленое, как и все слезы.

Остался великан жить в этом племени, стал учить детей всему, что умел сам. Теперь уж никто не осмеливался нападать на это племя.

Прошли годы. Выросли дети, стали отважными и ловкими охотниками. И радовался великан, думая, что помог людям обрести счастье.

Но не может дьявол стерпеть, если хоть в одном месте все люди живут счастливо.

Однажды ночью вдруг гулко застучали боевые барабаны. Встрепенулся великан: не враги ли напали? Повсюду горели костры. Но не было видно врагов. У костров были охотники его племени. Но что-то случилось с ними. Лица их были искажены ненавистью и злобой. О чем-то яростно спорили они между собой. А когда великан спросил. Что это случилось, дерзко отвечали:

- Пришло время отомстить за наших отцов!

Напрасно пытался великан их отговорить. Ослепленные яростью, не слушали они его. И вновь потекли по этой земле кровавые реки, и вновь закружили коршуны над телами убитых. И решил великан уйти в такие края, где люди живут, не зная войн. Долго бродил он по земле. Исходил ее всю из края в край, но не сумел найти такого места. Везде уронила свои зерна нескончаемая злоба. Отчаялся великан. Вышел он на просторную равнину, сел на берегу быстрой реки и решил не вставать с этого места, пока не исчезнут среди людей ненависть и вражда.

Проходили века. По-прежнему на земле звенели мечи, по прежнему лилась кровь, по прежнему рыдали сироты и вдовы. И по-прежнему неподвижен сидел на своем месте великан. От времени тело его превратилось в камень. Стал он как большая гора. Лохматые облака отдыхали на ее вершине, изрыли ее колючие ветры,  быстрые ручьи потекли по склонам, у подножья вырос непроходимый лес, а на самом высоком утесе свил свое гнездо гордый орел.

Но еще теплилась жизнь внутри каменного тела, и сжималось сердце великана, ощущая страдания людские. И скупая слеза находила себе путь среди каменной толщи, медленно вытекала наружу и застывала на солнце, становясь сверкающей чешуйкой.

Как-то раз орла, что свил себе гнездо на вершине, ранили люди. Не сумел он долететь до своего гнезда и упал  обессиленный как раз в то самое место, где застыли слезы великана. И только коснулся он этих каменных слез, как затянулись его раны, вернулись силы. И по-прежнему гордо реял он высоко в небе.

Славу о диковинном снадобье разнесли птицы по всему свету. Дошла она и до людей. Потянулись вереницы охотников, стали добывать они чудесные слезы.

Многих людей спасли эти слезы от неизлечимых болезней: хромых ставили на ноги, слепым возвращали зрение. И заметили люди: тот, кто пользовался чудесным этим снадобьем, никогда уже понапрасну не поднимал руки на другого. А иначе утрачивало снадобье свою волшебную силу.

И вспомнили люди о великане. Собрались мудрецы, и открылось им, что, когда не будет на земле ни войн, ни раздоров, проснется великан и вернется к людям, чтобы помогать им в мирном труде.

А чудесные слезы эти люди стали называть мумие.