О доме 30 на Большой Калужской и о зэке, строившем его - Лушников Анатолий - Альманах прозы - Литературно-поэтический портал ВЕСНА ПОЭТОВ

О доме 30 на Большой Калужской
и о зэке, строившем его,
в контексте проблемы переименований всего и вся.

Преамбула

Что такое история?
- История – это наука, изучающая деятельность человека в прошлом… для того, чтобы установить последовательность событий, исторический процесс, объективность описанных фактов и сделать выводы о причинах событий… - начнет монотонным педантичным речитативом привычно надиктовывать изможденный академическими морщинами столп исторической науки.
- История – это имитационное моделирование социумов и каждого человека в частности, в которой параметр времени обращен вспять от даты сегодняшнего дня, а каждый исторический артефакт используется для проверки сходимости модели и является поводом для ее уточнения - на минуту задумавшись, четко отрапортует лапидарный математик.
- История – это искусство, - скажет художник. - Для того, чтобы я смог нарисовать прошлое… - здесь он зевнет, почешет в затылке, – или будущее: в обоих случаях мне необходимо вдохновение. Реальность же сиюминутна: мгновение, и она уходит в небытие - во тьму. И эту тьму раскрашиваю я: ушедшее во тьму – бывшая реальность, которую никто и никогда не сможет абсолютно точно воспроизвести в деталях, раскрашенная мною тьма – история.
- История? – встрепенутся бабки на майдане, - ах, милок, с Галинкой-то вон вчерась какая история: только Николашка на автобус да в город, она тут же пуп свой проколотый с бисером - заголила, да к Петрушке…
- Да вы че, рехнулись, старые. Это ж друг Колькин… – Галинка перед майданом - руки в боки, пуп наружу, бисеринка на пупке сверкает, а у самой слезки на колесках – достали бабки.
- Да… - усмехаются мужики, - попала ты, Галинка, в историю!..
И все же: что такое история? Зачем она необходима человеку? В каком виде необходима? Какой из этих четырех толкований понятия «история» выбрать? И изменится ли что-то, если мы выберем один из четырех вариантов: оставшиеся три после нашего выбора не перестанут существовать в суждениях людей.
Полемика, которую заведут обозначенные выше персонажи, услышав эти вопросы, может быть такой:
- Зачем? – удивленно поднимет брови историк, - я же ответил: чтобы сделать выводы о причинах событий, чтобы потомки не сделали того негативного, что наделали их предки…
- Это означает, - усмехнется математик, не дав историку закончить фразу, - что каждое новое поколение будет переписывать историю, так как у каждого поколения своя философия. Каждое будет по-своему « со своей колокольни» делать выводы о значимости тех или иных фактов… и все же, - это он историку, - история в Вашем понимании – это точная наука или что-то иное? Вернее, спросим так, насчет самого предмета: история - это беспристрастная регистрация взаимосвязанных деталей «ушедшей реальности» как процесса, или преломленное через сознание поколения отражение этой реальности?
- Видите, господа, - перебьет их художник, - вы сами пришли к тому, что история – это искусство. Как бы вы ни пыжились, ушедшая реальность, как истина, доступна лишь сознанию Бога, и мы, художники, через Божью искру преподносим Вам крупицы этой истины…
- Ну, батенька, - накинутся на художника и математик и историк, - тут можно такое насочинять. Это что же получится: с вашей подачи человек будет иметь столько вариантов истории, сколько художников снизойдет со своих Божественнных высот к историческому сюжету?.. И у каждого свой вариант видения?
- У каждого свой: ушедшая реальность многогранна… - равнодушно пожмет плечами художник. Раскрасят художники больше темных граней – портрет будет ближе к истине, но истина нам, смертным, не достижима.
- Не знаем, уж какая тут многогранность, какая истина, - возразят бабки на майдане, - только Галинка с голым пупком да с бисером к Петрушке бегала – вот наша история...

----------------------

Зэк на фоне дома 30 по Большой Калужской - эскиз Художника: фантастическая реконструкция ушедшей реальности .

Саша проснулся от наполненной новым звучанием тишины… «Новое звучание тишины» - эти три слова сами собой проявились в сознании и упали куда-то далеко на ее дно. Так, что он сразу же забыл о них и, лежа на жестких наспех сколоченных деревянных нарах, мучительно вспоминал: на чем его сознание было сфокусировано мгновение назад, когда он выныривал из грез сна в жесткую реальность бытия.
Он думал даже не о словах, а о том ощущении, которое породило эти слова, и которое вместе со словами растаяло, медленно растворилось в сознании, оставив привкус какого-то нового аромата. «Аромат слова, аромат ощущения... - мысли немного путались, и Саша боялся пошевелиться, чтобы ненароком не вспугнуть это новое ощущение, порожденное ускользнувшим ощущением, - …которое навеяно словом, которое навеяно ощущением, которое…».
Впрочем, и саму реальность бытия он еще не осознал, проснувшись, – это за него делал кто-то иной, сторонний. И его устраивала сейчас такая ситуация: находиться между сном и явью – просто осознавать, что он, Саша, существует, что он не спит, просто дышит и ни о чем не думает. Пусть думает тот, другой, – что молча смотрит извне. А для него сейчас главное – воспроизвести упущенное ощущение…
Саша медленно открыл глаза… опустил ноги на пол, медленно направился к выходу. Тот, другой, шел за ним, разгрузив сознание Саши от рутины восприятия действительности: «Охраны на выходе нет, дверь открыта, странно… – подмечал сторонний, - …сегодня все странно: ощущения слова, аромат слова, ощущение ощущения, аромат ощущения…».
Саша про себя подметил, что тот, другой, начинает думать его мысли, но не придал этому значения. Взгляд уткнулся в набухающую синеву утреннего неба, опустился вниз, и, скользнув по крышам домов, изломавших горизонт, по окнам, от которых исходил аромат домашнего уюта – сознание тут же отметило, что это не тот ускользнувший аромат, - споткнулся на колючке проволоки поверх дощатого забора, и тут же метнулся прочь от колючки - вверх, к небу!..
Саша повернулся спиной к забору, предоставив тому, другому, осознавать причину, всколыхнувшую его сознание. Главное сейчас – вспомнить ускользнувший из сознания аромат…
Сзади, из-за забора, доносились звуки просыпающегося города, а перед глазами благоухала пышная зелень еще не пожелтевшего сада, из гущи которого доносились трели одинокого соловья. «Птичка перепутала времена года, сентябрь уж на дворе, впрочем, тепло – вот и перепутала… - нашептывал тот другой, - звуки города… вот что главное: это звуки мирного города. Москва наслаждается миром – и ты вместе с ней!»
- Нет, – возразил Саша, и понял, что говорит вслух, - это не главное.
Саша шагнул вперед, к деревьям, но боковым зрением приметил черную фигуру справа. Саша осторожно повернул голову, стараясь избежать взглядом колючку проволоки: на скамейке возле забора сидела старушка в черном, рядом суетилась собачка, что-то вынюхивая в траве.
Саша подошел к ним… Старушка молча смотрела на Сашу, Саша на нее – оба молчали. Но странно, Саша не испытывал тягости от этого молчания, и понимал, что старушка тоже не тяготится этим.
Саша подошел вплотную к забору. Взгляд, наконец, проник сквозь колючую проволоку, не застряв в ней, сфокусировался на пустыре…
- Там будет площадь, - нарушила молчание старушка, - а сад, он так и будет называться - Нескучным.
- Пусть будет, - раздраженно пожал плечами Саша, не понимая, куда клонит странная старушка.
Взгляд его сфокусировался на колючей проволоке… и тут кувалда реальности ударила по сознанию. Но тот, другой, что думал за него, молчал, оставив Сашу наедине с ней - реальностью. Саша понял: возможность осмысления чего-то важного, пытавшегося проникнуть в его сознание, утрачена навсегда!
Саша раздраженно повернулся к старушке, но осекся: она снисходительно смотрела на него. Глаза ее источали участие и… Саше вначале так показалось, а через мгновение он уже был в этом уверен – она все знала и понимала. Знала о том кошмаре, который вот уже полгода творится в его судьбе, знает все: что было и что будет. И вот сейчас она знает, что он знает, что она знает это о нем…
Мысли хаотически метались, хотелось о чем-нибудь спросить, но Саша молчал. Старушка тоже молчала.
Наконец он решился.
- Не забудут, - упредила вопрос старушка, - о тебе не забудут. Но тебе от этого легче не будет - это важно всем остальным, кто за забором. Твоим именем назовут многие вещи.
Взгляд Саши невольно метнулся на колючку проволоки.
- Заборы разные бывают, - подправила его реакцию старушка.
Саша потупил голову…
- Мое имя сейчас Зэк, - наконец выговорил он…
- Свое имя ты восстановишь, однако и это – тоже звучит.
- Площадь известного зэка, - усмехнулся Саша, переведя взгляд на пустырь.
- Ну почему известного, - возразила старушка.
- Тогда неизвестного.
- Не паясничай, - нахмурилась старушка, - я же говорила, ты будешь известен. А площадь будет иметь двойное название. «ПЛОЩАДЬ ЗЭКА», например, но все будут иметь ввиду тебя, а также всех остальных. Другое название – увековечит имя того, кто имел триумф благодаря тебе и тысячам таких, как ты. Прямое и оборотное - две стороны одной медали…
- Мое пристанище – дом номер тридцать, площадь ЗЭКА…
- Ну, может быть не ЗЭКА, может быть найдут иное имя, - подправила старушка, - площадь Свободы, например.
И тут Сашу осенило, он вспомнил ощущение, разбудившее его утром, - это ощущение Свободы. Или ощущение надежды на Свободу?..
Саша повернулся к старушке – она исчезла: ни старушки, ни собачки. Возле забора стоял конвоир.
«Да тут ее и не должно было быть, - вновь заговорил тот, другой, - колючая проволока по периметру»
- Пойдем, Саша, - конвоир шагнул в сторону, обозначая жестом категоричность и беспрекословность.
- Куда?
- В Вечность...
Саше показалось, что последние слова конвоир сказал, не открывая рта. А может это сказал тот, другой, что защищал его сознание утром?
Саша шагнул вперед,… шевельнулась мысль: а все же, откуда здесь взялась старушка, которой не могло быть…
«Может быть, это и была сама Свобода, - вновь обнаружил себя тот, другой, - для Свободы не существует заборов…»

-----------------------

Новый взгляд на проблему переименований
городов, улиц, площадей, метро и прочих исторически значимых объектов

Рубеж 20-21 веков знаменует триумф информационных технологий: человечество уверенно шагнуло в будущее, обозначив себя как информационное общество. Поэтому на проблему именований и переименований исторических объектов взглянем под ракурсом информационных систем, рассматривая систему наименований этих объектов как часть информационной системы человечества.
Специалистам по теории систем известно: изменения в системе накапливаются постепенно, а изменение состояния может произойти скачкообразно. Возможно, целесообразность скачкообразного изменения состояния в информационной подсистеме наименований исторических объектов давно назрела, а мы своей консервативностью сдерживаем это назревшее изменение.
Количество ресурсов и связей в информационной системе человечества растет нелинейно. По этой причине проблема именования или переименования исторического объекта (или любого иного объекта, отображаемого в информационную систему человечества), перестала быть локальной проблемой непосредственных владельцев объекта, более того, перестала быть локальной проблемой непосредственных регистрационных, обслуживающих, распорядительных институтов и Государства – это проблема всего человечества.
В настоящем очевидно: результирующие затраты на модификацию информационных ресурсов человечества, производимую человечеством всякий раз по прецедентам именования или переименования информационно значимого объекта, гораздо больше локальных затрат владельцев объекта, регистрирующих институтов и Государства, на территории которого расположен объект.
Cудите сами: решили, например, жители городка Васюки, после того, как их вотчину осчастливил своим посещением великий комбинатор, переименовать его в город Нью-Москва. И вот: все формальности решены – город имеет новое название.
Прошло полгода: все основные электронные информационные ресурсы успели заменить старое название новым. Однако, вот какая незадача: помимо членов шахматного клуба, с подачи которого все закрутилось, в Васюках… пардон, - в Нью Москве, проживали и другие не менее, а может быть и более одаренные люди, которые также имели свои клубы, общества и, даже, музеи.
И они, эти другие, более или менее одаренные люди, успели за несколько предыдущих столетий прилично наследить в информационных ресурсах человечества, в частности, в различных художественных весьма дорогих альбомах и каталогах, где черным по белому (или другими раскрасками, готикой или витееватыми восточными шрифтами) указан адрес – город Васюки. Время жизни художественных изданий – не полгода, а как минимум период времени, соизмеримый с временем жизни поколения. Дорогие раритетные художественные издания человек покупает не каждый день, впрочем, и дешевые печатные – тоже.
Город Васюки и ранее был посещаем туристами, но сейчас, когда произошло переименование, началась путаница: туристы, особенно иностранцы не знающие русского языка – а они приезжали сюда ради художественных ценностей, - не могли отыскать в каталогах нужные сведения. Указанные сноски (что и как раньше называлось) написанные мелким шрифтом, в прочем, не везде написанные, они не могли найти – кириллица для европейца, что для русского – китайская грамота. В общем – неразбериха.
Спасли положение электронные ресурсы: везде указали новое и старое название города на всех языках…
Вернемся от Васюков к нашей реальности. Двойное (или более широко – множественное) наименование объектов разметки на географических картах и в других пространствах, где что-то можно назвать чьим-то именем, уже существует де-факто: постперестроечная волна переименований в России вынудила публикацию справочников с указанием нового и предыдущего именований объектов.
С другой стороны: в электронной информационной среде широко используется понятие Алиаса (Alias). Суть такова: любое имя из множества имен, обозначенных родовым понятием алиас (Alias ), приводит пользователя к одному и тому же объекту.
Для современных электронных баз данных это не обременительно – хранить несколько имен (идентификаторов) объекта.
С другой стороны, обратимся к истории… истории возникновения имен у народов Земли. У меня был хороший знакомый, даже более чем знакомый… впрочем почему был: он есть – просто мы потеряли контакты друг друга. Он живет в Гаване, имя его Ласаро Борхес, вернее так он обозначен в заграничном паспорте. На самом деле у него пять имен: все их ему дали при рождении. Зачем? Чтобы рыщущие над Землей днем и ночью злобные кровожадные духи не могли найти его среди этого множества имен: у Борхеса Афро-Испанская генетика и соответствующее родословное обрамление, проявившееся в семейной традиции – дать ребенку несколько имен.
Аналогичные традиции – полиименности - можно найти у народов всех континентов, в том числе у народов России.
Проанализируйте: а не кроется ли в наивных суждениях наших предков в пользу полиименности крупицы полезного. Переименование так или иначе сопряжено с конфликтностью: на новом имени (или восстанавлиеваемом старом-древнем) сфокусирована определенная часть социума - назовем его «новое поколение», на предыдущем имени – другая, так и назовем его –«предыдущее поколение».
При этом, получается, что человек (читай – простой смертный), отягощенный властью принятия решение о переименовании, должен взвалить на себя функцию судьи поколений – это Божья функция: конфликт поколений, если он существует, может рассудить только Божья инстанция – время.
Узаконенная полиименость географических и иных исторически значимых объектов привнесет дополнительный механизм в большой корабль развития страны и человечества в целом, позволяющий оным плыть (развиваться) с большей долей вероятности менее конфликтным - эволюционным, чем конфликтным - революционным курсом.
Жизненная обыденность зашоривает нас привычной узостью мышления - «нельзя казнить помиловать...»: где Королю поставить запятую, если нельзя ни казнить, ни помиловать!
Македонский Александр – рубит Гордиев узел. Королю – разорвать подготовленный челядью узкий набор возможных вариантов принятия решения. Нам – отказаться от старого принципа именований.
«И что, - скажет мэр, - приняли закон о множественности наименований объектов инфраструктуры вверенного мне города – я должен сейчас поменять название объектов инфраструктуры на двойное, тройное?»
Да, везде… И по большому счету, материальные затраты на то, чтобы сменить… даже не сменить, а добавить, таблички на домах улиц, станций метро - это копейки по сравнению с затратами всего человечества. Поскольку при полиименном подходе человечеству не нужно срочным образом настраивать все свои информационные ресурсы под локальное переименование: что старое, что новое имя (алиас) – оба приведут человека через дебри городских и информационных трущоб по нужному адресу.
Особенно, если старое (или новое-старое) будет обозначено используемыми во времена возникновения имени оригинальными шрифтами кириллицы – это подчеркнет историчность имени для туристов, да и для нас с вами.
И наконец, по поводу переименования Ленинского проспекта в Большую Калужскую, о чем дискутируют в в интернете и медиа-ресурсах. Первое - уже живет своей самостоятельной жизнью. Второе – достойно возрождения из небытия.
При старом подходе к именованиям – выбор проблематичен, при обозначенном - оба имени будут жить новой счастливой жизнью.
Имени «Площадь Гагарина», расположенной на Большой Калужской, являющемся символом триумфа предыдущего поколения – и это на самом деле так, - не хватает имени-алиаса, как исторического довеска, обозначающего оборотную сторону триумфа…
Москва: 2010-12-06
Анатолий Пилаф

приложение
Исторические факты
(выдержки из материалов Л.Сараскиной «Александр Солженицын»)

1945,
-6 июня – подписано обвинительное заключение.
-7 июля – в день «великой амнистии» заседает ОСО НКВД, осудившее Солженицына
на восемь лет исправительно-трудовых лагерей.
- 27 июля – после объявления приговора переведѐн во внутреннюю пересылку в помещении бывшей Бутырской церкви.
- Начало августа – переведѐн в пересыльную тюрьму на Красной Пресне.
- 14 августа – этап из пересыльной тюрьмы в ОЛП (отдельный лагерный пункт) под Новым Иерусалимом.
-С середины августа – работает на глиняном карьере сменным мастером, откатчиком вагонеток, глинокопом.
- 9 сентября – переведѐн в Москву, в строительный лагерь по адресу: улица Большая Калужская, 30.
- 11–18 сентября – назначен завпроизводством, уволен через неделю.
- 20 сентября – определѐн учеником в бригаду маляров.
-С 9 ноября – в течение полугода работает помощником нормировщика.